Традиции казачества

В последние годы в России происходят позитивные изменения, охватывающие все сферы жизни общества. Это требует заново переосмыслить многие из устоявшихся положений об общественных отношениях. В полной мере это относится к Казачеству.

По истории казаков написаны без преувеличения тома литературы, но до сих пор ученые практически не обращались к вопросу о том, насколько вообще справедливо объединение различных групп казаков в рамках одной конструкции «казачество»? Возможно ли рассматривать как единый феномен донских казаков эпохи позднего средневековья и уссурийское, забайкальское казачество рубежа двух прошлых столетий, запорожское «лыцарство» и «Игнат-казаков», казаков Московской Руси, относящихся к категории «служилых по прибору» и «воровских казаков» Ивашки Заруцкого, «советских казаков» и участников коллаборационистских частей и соединений? С этой точки зрения весьма актуальным представляется скрупулезная работа по типологизации существовавших и ныне существующих казачьих сообществ, определение общего и особенного в их истории.  Очевидно, что работа по уточнению самого понятия «казачество», а также по его типологизации, еще только начинается. Но очевидно и другое. Без достижения консенсуса о терминах, без четкого понимания, о каком из казачьих обществ ведется разговор в каждом конкретном случае, мы не приблизимся к адекватному пониманию феномена казачества.

Письменных памятников о древностях казачества очень немного, да и те разбросаны по разным, мало изученным, русским и иностранным архивам и библиотекам; доступные же изучению русские летописные сказания говорят о казачестве весьма сбивчиво, а в большинстве случаев  о том замалчивают.

Многие казаки, знающие заповеди, обычаи, обряды и традиции казачества, с удивлением наблюдали, как в 90-х годах прошедшего столетия на многочисленных Кругах и Сходах казаков от Черного моря до Тихого океана – сидели в помещениях в летнюю 30-ти градусную жару казаки в папахах, обливаясь потом.  Откуда им было знать, что в своих представлениях о традициях они   заблудился он в трех соснах и обычай "казаки шапку не ломают" применил в понимании "казаки шапку не снимают". А пошло все это с того, что представители податных сословий России – крестьянство и мещанство при встрече с дворянином, священником или государственным чиновником обязаны были снять шапку, сломать ее и раскланяться. А казак шапку не ломал ни перед кем, даже с Государем здороваясь кивком головы или словами. Но, конечно же,  казаки всегда снимали головные уборы – в помещениях, храмах, перед образами (иконами), перед знаменами и на молитве. Поэтому на казачьих Кругах нельзя было сидеть в папахах по двум причинам:

1. На каждом Круге на видном месте ставились иконы;

2. В помещениях не принято было сидеть в головных уборах.

Сегодня некоторые атаманы объявляют казаков вне политики. Я бы посоветовал указанным выше господам прочитать Конституцию Российской Федерации, где черным по белому написано о праве всех граждан России на политическую деятельность, как пассивную – избирать своих представителей в органы власти, так и активную – самим выдвигаться в местные и высшие законодательные органы. Вне политики могут быть только умственно отсталые казаки. Дебилам не место в политике, как и тем, кто к этому казаков призывает.

Активное возрождение казачьего движения диктует настоятельную необходимость иметь полную и объективную картину его эволюции. В настоящее время развивающееся движение казачьего возрождения является неотъемлемой частью становления структуры современного общества и российской государственности, в связи с чем чрезвычайно важно обладать знанием механизма его специфической эволюции и исторической судьбы. К анализу массива источников следует подходить с позиций достоверности, чтобы не впасть в крайности и однобокость, часто диктуемые идейно-политическими соображениями периодов смены общественного строя.

Как мы должны понимать «традиции» и, в частности, «казачьи традиции»? Как что-то общепринятое, привычное, достойное, уважаемое, как нравственные неписанные законы. Традиции тогда становятся действующими (т.е.-законом), когда становятся образом жизни и передаются из поколения в поколение.

Безусловно, в настоящее время нужно не только возрождать прежни традиции, но и формировать новые. Однако в этом деле нужен, как говорится, хирургический подход. Для этого необходим трезвый взгляд на свое прошлое и настоящее.  Создать новые казачьи традиции, которые были бы приняты всеми, чрезвычайно трудно. Единомыслия в обществе не бывает – это утопия. Взаимное непонимание бывает искренним, а заблуждение – не всегда злонамеренным. Поэтому нужно вдумываться в значение затёртых до банальности слов и терминов. Иначе разговор о казачьих традициях превращается в пустопорожнюю болтовню, где идёт сплошная подмена понятий и их подтасовка, а пафосность и истеричность произносимых слов не прибавляет убедительности. Поэтому не надо стесняться по несколько раз объяснять и повторять очевидное. Истины всегда банальны, оттого они и зовутся «истинами». О казачестве можно говорить только в контексте времени и истории. Одно дело, вольный казак времён Степана Разина, совсем другое – служилый казак романовской империи. «Советский казак», чудом уцелевший после большевистского геноцида, уже точно другой казак. А нашего современника – того «россиянского казака», который напрочь забыл и свою казачью родословную, и казачьи песни, и дорогу в православный храм, назвать казаком можно лишь с явной натяжкой.

Большевики-интернационалисты, захватив власть в России, во многом преуспели: произошло  перепрограммирование людей в совершенно новую нацию (общность) –  в «советский народ». Почти на целые сто лет Россию захватила другая «религия» — марксистско-ленинский материализм. Свой неистовый воинствующий атеизм советские люди стали считать признаком учености. Постепенно русские люди втянулись в этот коммунистический мрак и стали уже «советскими людьми», слепо верящими, что «материя первична, а сознание вторично». 

В наши дни казачество формируется  не только в регионах исторически существовавших до 1917 года казачьих войск, но и в тех российских регионах, где раньше казачьих объединений не было.  Причем три четверти населения России сейчас живет в городах и поселках городского типа, и они уже заняты не в сельском хозяйстве, а в различных отраслях промышленности. 

К нам приходит понимание, что для возрождения казачества нужно не только красиво рассуждать о его славном прошлом и «наведении порядка» с использованием нагаек, но и четко представлять себе будущее казаков как этноса и нации. Современные казаки активно берут на себя роль защитников Православной Веры и Отечества, они возвращают себе славное имя – рыцарей  православной церкви, правды и чести и с этим именем снова выходят на страницы казачьей истории.